Что такое «профессиональные приёмные семьи», и когда они появятся в Казахстане
В прошлом году в Акмолинской области запустили пилотный проект «Профессиональные приёмные семьи». Чем такая форма устройства детей отличается от существующих в Казахстане, какие семьи подали заявки, как отбираются кандидаты и другие вопросы корреспондент BaigeNews.kz обсудил с заместителем директора по развитию общественного фонда «АНА ҮЙІ» Ириной Дуйсенеевой.
— Для чего в Казахстане внедряют профессиональные приёмные семьи? Какие задачи призвана решить эта мера?
— Самое главное, чтобы у каждого ребенка была модель благополучной семьи, чтобы он социализировался. Это хорошая мера, которая призвана максимально предотвратить, чтобы дети попадали в интернатные учреждения, где у них происходят большие изменения морального, интеллектуального плана.
— Чем профессиональные приёмные семьи отличаются от тех форм, которые у нас есть сейчас?
— Когда мы говорим, что это работа, люди удивляются. Это немножко другой формат. Нужно понимать, что цель профессиональной приемной семьи, во-первых, в том, чтобы ребенок не попал в детское интернатное учреждение, во-вторых, это основной момент, чтобы он остался в кровной семье.
— Какие виды профессиональных приёмных семей будут в Казахстане?
— Есть несколько видов профессиональных семей: экстренные, краткосрочные и долгосрочные. В экстренные попадают, допустим в такой ситуации, когда потерялся ребёнок или сбежал. Его туда определяют, и половина таких детей возвращается в семьи. Те, которые из неблагополучных семей, переходят в краткосрочные. И вот краткосрочные семьи уже работают вместе с социальными педагогами центра поддержки детей. Они будут работать над тем, чтобы ребёнка постараться вернуть в кровную семью. Работать с этой семьёй. Если не получается, отрабатывается с родственниками, близкими друзьями. Если уже и это не получается, тогда его готовят на устройство в профессиональную приёмную семью на долгосрочный период. То есть это очень большая работа, требующая много времени и сил, педагогических, психологических навыков. Обязательно это должно осуществляться совместно с социальными педагогами.
В экстренные семьи дети могут поступать 24/7, разные дети. Это большая работа. Мы начали эту апробацию. Пока решили внедрить эти три вида семьи. Там, конечно, тонкостей на самом деле больше, если по международной практике. Есть семьи, которые работают с детьми с особыми потребностями. Есть те, которые только младенцев могут принимать.
— Сколько детей может принять одна профессиональная приёмная семья?
— В рамках этого проекта до семи детей должно быть в семье, включая своих – это несовершеннолетние дети. Но если вдруг это будут братья и сёстры – их же разлучать нельзя – может быть и больше. Например, если семья может взять троих, а тут четверо братьев и сестер, и эта семья им подходит, то пусть будет восемь.
Ещё одно отличие — эти семьи не выбирают детей. В основном, к ним попадают дети из категории трудноустраиваемых, которых обычно не выбирают приёмные родители.
— Сколько семей подали заявки на участие в проекте? Какие это семьи?
— На начало реализации проекта в январе нам акимат дал списки из 17 семей. Но, к сожалению, многие стали отказываться. Мы сделали анализ. Понятно, что неизвестность, где-то времени не хватает, переоценили свои возможности. Кто-то не хочет так много работать с нами, чтобы их сопровождали, мониторили адаптацию детей. В основном, кстати, к нам пришли семьи, которые уже отучились в школе приемных родителей, то есть у них психологическая подготовка есть. И многие из них уже состоявшиеся приёмные семьи. Сейчас у нас в проекте семь семей, с которыми мы работаем.
— Что в себя включает методология подготовки приёмных семей?
— Мы каждый раз что-то дорабатываем. На сегодня наш алгоритм состоит из следующих вещей. Сначала мы делаем преддиагностику. Мы разослали всем кандидатам анкеты, попросили пройти тестирование и написать сочинение о себе. И уже на основании этой информации, сделав предварительный анализ семьи, мы приступили к диагностике. На диагностику наши специалисты выезжают оффлайн. Если сейчас в рамках обычной подготовки приёмных родителей всё онлайн, здесь решили диагностику сделать оффлайн. Выезжают социальный работник и психолог. По результатам этой диагностики мы решаем, функциональна ли семья для принятия ребенка. Это, конечно, не повод отказать ей быть профессиональной приёмной семьей, но это всё будет внесено в заключение. Опека со своей стороны собирает документы на каждую семью, составляет акт жилищно-бытовых условий, и на основании всех этих документов делается заключение. Потом они проходят углубленное обучение, потому что базовое они уже прошли. Здесь нужно понимать специфику работы.
Следующий этап, мы планируем, что будет междисциплинарное совещание в центре поддержки детей города Акколь Акмолинской области. Потому что у нас подходит к концу проект «Балажан», который как раз трансформировал деятельность центра поддержки детей, и у них уже все службы есть. В рамках программы «Балажан» мы на каждого ребёнка написали характеристику, это называется «Индивидуальный план развития и жизнеустройства ребёнка». С другой стороны, у нас есть заключение на приёмную семью. И мы подбираем семью для ребёнка. Ребёнок размещается, и потом мы его сопровождаем.
Работа разная. Если это краткосрочная семья – это одной службы, если долгосрочная – другой службы. Но, в любом случае, будет сопровождение социальных педагогов и с нашей стороны, и с центра поддержки детей.
— Расскажите подробнее о проекте «Балажан»?
— Проект «Балажан» Фонд реализует с 2018 года, он завершается в этом году. Проект направлен на трансформацию деятельности центров поддержки детей: создание служб профилактики социального сиротства (по работе с кровными семьями); создание служб поддержки и реабилитации детей «Как дома»; создание служб подготовки и сопровождения выпускников детских домов и приёмных семей. Мы обучили 65 специалистов интернатных учреждений Акмолинской области, подготовили 162 индивидуальных плана развития и жизнеустройства детей, проживающих в детских домах, уменьшили количество детей в группах до 8 человек, а также увеличили число социальных педагогов.
— На какой стадии сейчас находится реализация проекта по внедрению приёмных семей в Акмолинской области?
— Мы с декабря начали этот проект, подписав трёхсторонний меморандум с акиматом Акмолинской области и комитетом по охране прав детей. Сейчас мы находимся на стадии диагностики. В силу разных причин кандидатам не всегда получается выехать к ним, во-первых, потому что это муж с женой, оба должны быть дома. Из семи семей мы пять продиагностировали.
— Из каких городов и районов семьи-кандидаты?
— Из Кокшетау, Аккольского района, Жаксынского района и Зерендинского района.
Ещё один важный момент. Так как мы говорим о профилактике попадания детей в детские учреждения, мы ещё запросили информацию по услугам для детей, которые предоставляются во всех районах. Нам надо понять, где какие садики, сколько школ, какие медицинские центры, какие коррекционные центры и так далее. Для чего? Для того, чтобы, работая с семьями в тяжёлой жизненной ситуации, мы могли создать условия, чтобы они не отказались от ребёнка. И также работая в сопровождении с приёмными семьями мы должны понимать, если эта семья с того или иного региона, какого ребёнка мы можем к ним разместить. Если нет ни одного садика, ни одной коррекции, то мы ребёнка, допустим, четырёх лет с задержкой в развитии не можем этой семье дать.
Дальше мы будем продолжать работу с кандидатами, но не по всей Акмолинской области, а выборочно по регионам на основании той информации, где наибольшее количество семей в тяжёлой жизненной ситуации с риском отказа от ребёнка, и откуда идёт в основном большой поток детей в детские дома. Правильнее создать семьи там. Потому что, даже, если ещё непонятно, будет ли ребёнок изъят из семьи или возвращён, его сразу отправляют в центр поддержки детей. Раньше их было два: в Сандыктау и Акколе. А нашёлся он, допустим, в Жаксы или в Зеренде. Получается, что его отрывают от его родной семьи, окружения, друзей, школы или садика. Помимо того, что он находится в казённом помещении, ещё и все чужие там. Это большой стресс для ребёнка. А если будет создана профессиональная приёмная семья в том же Степногорске, то его временно туда помещают, пока работают с семьёй, чтобы понять, какой статус ему определить. Если он не возвращается в свою семью, то ищется семья, которая может его взять на долгосрочной основе, но тоже в этом регионе. Этот момент очень положительно будет сказываться на детях.
— Какие негативные моменты есть из международной практики? Чего нужно избежать?
— Самый основной момент, о котором говорят в тех странах, в которых эта система давно внедрена, это переход из одной семьи в другую. Этот момент мы в рамках пилота хотим решить так: если семья краткосрочная, если есть большое привыкание, им хорошо вместе. Все спрашивают о привязанности, которая может возникнуть, когда ребёнок находится в той или иной семье. Мы не должны забывать, что дети, которые остались без попечения родителей и попали в краткосрочную или долгосрочную семью, они всё равно находятся в базе данных детей. И его могут выбрать на усыновление или на патронат – по тем формам, которые у нас тоже останутся. В идеале они со временем должны уйти. У нас должно остаться только усыновление, профессиональная приёмная семья и родственная опека. Больше форм не должно быть. Мы понимаем, что какие-то дети пока всё равно останутся в учреждениях, поэтому они должны быть. Просто нужно максимально сократить это количество.
— А профессиональная приёмная семья может усыновить этого ребенка?
— Конечно может. Но здесь мы всегда должны помнить о том, что такие родители должны обладать высокопрофессиональными навыками. Они должны чётко понимать, что это их работа. Здесь эмоциональность должна быть в пределах разумного. Главная задача – дать всем детям опыт проживания в благополучной семье и не допустить, чтобы он попал в интернатное учреждение. У нас просто менталитет такой, мы очень эмпатичные. Но усыновить они могут, почему нет.
— Последний вопрос. Какая зарплата будет у профессиональных приёмных родителей?
— В рамках пилотного проекта пока это будет в том же размере, что и у патронатных родителей. Мы считаем, что у профессиональных приёмных семей должны быть больше зарплаты. Поэтому, мы хотим, чтобы хотя бы на содержание ребенка больше выделялось – не 10 МРП, а 20 МРП. А в целом по стране будет предусмотрена оплата больше данному виду альтернативной семьи, потому что, как я уже сказала, это очень сложная работа, и требования будут высокими. Особенно краткосрочные семьи, которые работают по статусу, по профилактике с кровными семьями, у них зарплата должна быть ещё больше.
— Спасибо за интересную беседу.
